Критика Таджикистана в 2023 году. Молчание – знак согласия?

В уходящем году официальный Душанбе чаще всего критиковали за подавление протестов в ГБАО, аресты журналистов и правозащитников и другие виды давления на гражданские права и свободы, пишет Радио “Озоди”.

2023 год для властей Таджикистана запомнится острой критикой со стороны международных организаций, западных государств и отдельных политиков за систематические нарушения прав человека. Однако, несмотря на призывы исправить ситуацию, послаблений для тех, кого правозащитники называют политическими заключенными, не последовали. Власти на официальном уровне так и не ответили на критику в свой адрес. 

Наоборот, число арестованных журналистов, активистов или людей, близких к ним, в таджикистанских тюрьмах стало, как минимум, на несколько человек больше. 

Почему власти игнорируют критику и какими могут быть последствия?

Что говорят правозащитники?

Комитет по защите журналистов (Committee to Protect Journalists) написал в ответ на письмо Радио Озоди, что воодушевлен решительными заявлениями спецдокладчиков ООН в отношении Таджикистана, особенно осуждением приговоров шести журналистам в 2022 году.

“…Мы не увидели никаких практических шагов со стороны таджикистанских властей для исправления этой несправедливости, и, насколько нам известно, власти не проявили никаких усилий, чтобы ответить на эти обоснованные критические замечания. В 2023 году мы не увидели никаких улучшений в области свободы прессы в Таджикистане, за исключением очень низкой планки, которую установили власти, не посадив больше ни одного журналиста после Хуршеда Фозилова, осужденного в начале года”, – написал КЗЖ. 

В комитете отмечают, что если правительство Таджикистана продолжит грубо игнорировать свои обязательства в области прав человека, Европейскому союзу будет сложно предоставить статус GSP+ [Generalised Scheme of Preferences Plus], на который претендует Таджикистан, в то время как по меньшей мере семь журналистов томятся в тюрьмах по сфабрикованным обвинениям.

Исследователь проблем прав человека в Центральной Азии Стив Свердлов отмечает, что международная реакция на происходящие события в Таджикистане была разная.

«С одной стороны, конечно, это реакция пока недостаточно сильная, если сравнивать ее с реальной ситуацией с правами человека. То есть крайне мало публичных заявлений, хотя за последний год мы наблюдали достаточно много жестких заявлений», – отмечает Свердлов.

Кто и как критиковал Таджикистан?

В начале декабря глава Комитета американского сената по международным делам Бен Кардин в письме, направленном в адрес президента Таджикистана, призвал его прекратить использование транснациональных репрессий. В своем письме амринканский сенатор затронул вопросы пыток и насилия в тюрьмах Таджикистана, давление на журналистов и правозащитников, а также репрессии в отношении жителей ГБАО. 

В конце ноября на заседании Комитета сотрудничества между ЕС и Таджикистаном Евросоюз призвал привлечь к ответственности всех виновных в нарушениях прав человека в ГБАО. Также ЕС выразил обеспокоенность по поводу задержания правозащитников, независимых журналистов и блогеров.

В октябре Специальный докладчик ООН по вопросу о положении правозащитников Мэри Лолор на встрече с постоянным представителем Таджикистана при ООН Джонибеком Хикматом вновь призвала власти Таджикистана освободить осужденных журналистов и блогеров, в частности Далера Имомали, Абдулло Гурбати и Ульфатхоним Мамадшоеву, о чем написала в соцсети «Х» (быв.Твиттер).

19 октября спецдокладчик ООН по вопросам меньшинств Фернан де Варенн в своем заявлении по итогам визита в Таджикистан выразил особую обеспокоенность по поводу судьбы нацменьшинств, в том числе, джуги, религиозных меньшинств и памирской общины в ГБАО «по ряду аспектов, включая их представительство в национальном парламенте, доступ к образованию на их родном языке и свободу религии».

В сентябре этого года восемь экспертов ООН заявили, что ждут ответа таджикских властей на письмо, в котором выражена озабоченность судьбой осужденных журналистов и гражданских активистов. В 20-страничном письме было отмечено, что от ареста до суда права задержанных журналистов и активистов были грубо нарушены.

С призывом к властям Таджикистана по поводу освобождения журналистов и правозащитников в этом году также выступили Норвежский Хельсинкский комитет, Human Rights Watch, Freedom For Eurasia и Freedom Now , Международное партнерство за права человека (IPHR) и международная некоммерческая организация CIVICUS, Комитет защиты журналистов (Committee to Protect Journalists) и Репортеры без границ. 

В ежегодном отчете Комиссии США по международной религиозной свободе, опубликованном 1 мая, Таджикистан был назван в числе 17 стран, вызывающих озабоченность в плане религиозных свобод. Среди прочих рекомендаций правительству США в документе предлагалось ввести точечные санкции в отношении властей республики.

Это далеко не весь список организаций, выражавших возмущение внутренней политикой Таджикистана, в вопросе соблюдения прав человека.

Какой была реакция?

Власти Таджикистана официально не признают подавление гражданских прав и свобод человека и связывают свои действия с борьбой против преступности, экстремизма и терроризма. Например, замминистра внутренних дел Таджикистана Абдурахмон Аламшозода на сессии Комитета ООН по ликвидации расовой дескриминации обосновал проведение спецоперации в ГБАО и задержания активистов из этого региона тем, что “они имели тесные связи с такими экстремистскими и террористическими организациями, действующими в Афганистане, как ИГИЛ, “Аль-Каида”, “Ансаруллах” и другими”. Арестованных журналистов обвиняют в сотрудничестве с запрещенными в стране организациями, такими как «Национальный альянс Таджикистана», «Группа 24» или Партия исламского возрождения. Нарратив, который со скепсисом воспринимают правозащитники.

Будут ли последствия?

Правозащитник из Таджикистана на условиях анонимности в беседе с Радио Озоди отметил, что продолжающаяся критика со стороны международных организаций и западных стран будет иметь накопительный эффект и последствия будут ощущаться позже. «Возможно, определенный круг в правительстве знает о таких последствиях, но те, кто на местах имплементируют решения, в том числе силовики, до конца не осознают этого. К тому же Таджикистан уязвимое с экономической точки зрения государство. Торговые соглашения с западными странами, механизмы финансовой помощи государству так или иначе связаны с соблюдением прав человека и если пока Таджикистан по каким-то геополитическим соображением не попал под какие-то санкции, то это не значит, что так будет всегда», – полагает собеседник Радио Озоди.

Кроме экономических последствий, по словам правозащитника, есть вероятность и уголовного преследования по принципу универсальной юрисдикции. «Например, сирийские чиновники никогда возможно не предполагали, что их будут судить в Германии или Франции, однако сейчас уже имеются несколько прецедентов», – поясняет эксперт.