НАСКОЛЬКО ГЛУБОКО КИТАЙЦЫ ПРОНИКЛИ В ТАДЖИКИСТАН?
На прошлой неделе на юге Таджикистана произошла очередная драка между местным жителем и гражданином Китая. В последнее время такие бытовые конфликты для этой страны не редкость: вслед за наращиванием экономического присутствия Поднебесной в Таджикистане в республике увеличивается и количество граждан из КНР, передает Открытая Азия Онлайн.
Как на этот факт реагирует местное население, и к чему может привести такая тенденция, узнавала «Открытая Азия онлайн».
В Хатлонской области на юге Таджикистана китайцы уже давно не удивляют местное население. Здесь они работают на полях, которые арендовали у таджикских властей. В 2012 году Минсельхоз Таджикистана «с целью развития аграрного сектора» отдал в аренду китайским фермерам 500 гектаров земли на 49 лет. В прошлом году во временное пользование для выращивания хлопчатника китайско-таджикской компании здесь же было сдано еще 15 тысяч гектаров.
Это решение не раз критиковали эксперты в местных СМИ. Дело в том, что 93% территории Таджикистана занимают горы, и общая площадь пахотных земель в этой стране составляет всего около 865 тысяч гектаров. Одним словом, отечественным дехканам разгуляться негде, а тут еще и иностранные арендаторы.
Другая волна критики поднялась 5 лет назад, когда Таджикистан после обсуждения вопросов демаркации и делимитации границы с Китаем передал КНР более тысячи квадратных километров своих земель, расположенных на территории Памира.
На критику ответственные лица отвечали, что отдали китайцам ни на что не годную горную площадь, при этом она составляет всего 5% от той территории, на которую претендовал Пекин. Что касается аренды, то местные власти не раз заявляли, что сдают китайцам только те поля, земля на которых деградирована, и для того, чтобы на ней что-то выращивать, требуются большие капиталовложения, которых в самом Таджикистане нет. Кроме того, таджикские чиновники без конца повторяют, что китайские фермеры на арендованных полях будут выращивать только хлопчатник и рис.
– Выращивают пшеницу, рис, в теплицах у них растут баклажаны, помидоры, огурцы, – рассказывает нам один из жителей Явана Каримбек, в селе которого китайские компании также арендуют земли, – они трудолюбивые, очень много работают, и урожаи у них хорошие.
Урожаи настолько хорошие, что стоимость пшеницы, которую производят китайцы, на рынках в Яване составляет 1,5 сомони ($0,19) за килограмм, в то время как зерно, произведенное местными фермерами, стоит вдвое дороже. Кроме, собственно, самих китайцев на арендованных полях работают и окрестные жители.
– Да, приходится работать на китайцев, потому что больше здесь работы толком нет, – продолжает наш собеседник. – Правда, работать с ним очень тяжело: на 5 минут опоздал – выгоняют, отдыхать не дают, работаешь с раннего утра и до позднего вечера, а получаешь копейки. У нас в районе жарко, они сами в своих палатках ставят себе кондиционеры, а мы пашем, как рабы.
Общение между китайским руководством и таджикскими рабочими проходит в основном на русском языке, таджикским приезжие мигранты не владеют.
– Ну как – на русском? Они и русский-то плохо знают, – продолжает Каримбек, – могут только ругаться и орать, по-человечески мы с ними и не говорим.
Впрочем, Каримбек утверждает, что конфликтов между китайцами и таджиками в Яване все-таки не происходило. Во всяком случае, серьезных. На вопрос о том, мешают ли местному населению китайцы, мужчина задумывается, а потом неохотно говорит, что «вопрос это политический, и я не хочу в это лезть».
Работают китайцы и у линии таджикско-афганской границы, вдоль реки Пяндж. В период СССР здесь трудились таджикские дехкане, земли обрабатывались и орошались насосными станциями. Сейчас местные фермеры осенью собирают сорняки в качестве корма для своего скота, вывозят с китайских рисовых полей целые грузовики; объясняют, что самих китайцев эта трава не интересует, они убирают только свой рис.
Сколько китайцев в Таджикистане?
Согласно информации миграционной службы Министерства труда, миграции и занятости населения Таджикистана, в сравнении с 2015 годом количество трудовых мигрантов из Китая увеличилось на 30%. В разных сферах деятельности в Таджикистане сейчас трудится порядка 6,5 тысяч граждан КНР. При этом количество квот, которые Таджикистан выделил для иностранных трудовых мигрантов в этом году, составляет порядка 8 тысяч. Впрочем, по неофициальным данным, число мигрантов из КНР в Таджикистане может достигать 150 тысяч.
– Хочу напомнить, что известный российский китаевед Виля Гельбрас еще в 1999 году в своей книге «Китайская реальность России» призывал даже Россию осознать себя в сравнении с Китаем малой страной, – говорит политолог, журналист, долгое время занимающийся вопросами освещения ЦА, Андрей Захватов. – Несмотря на то, что трудолюбие и поведение китайцев в быту заслуживают уважения, растущая их численность не только настораживает, но и пугает граждан Таджикистана. То же самое, кстати, происходит и на Дальнем Востоке России.
Настороженность по отношению к приезжим китайцам жители Таджикистана действительно испытывают. Например, сейчас на оптовых столичных рынках продажей товаров наряду с местными занимаются и граждане КНР. Эту конкуренцию таджики часто не выдерживают, так как обороты у соседних “челноков” намного выше, чем у местных. Еще стоит учитывать, что товар и китайцы, и таджики везут из Поднебесной, и у граждан КНР на родине есть свои преференции и льготы.
– С ними очень тяжело конкурировать. Во-первых, у них совсем другие стартовые капиталы, деньги в китайских банках им доступнее, – говорит Азизджон, торговец душанбинского рынка «Корвон». – Во-вторых, они легче ориентируются на своих китайских рынках, имеют дополнительные льготы при покупке товара, всего этого у нас нет.
Китайский язык становится популярным
Если население Таджикистана насторожено смотрит на китайцев в быту, экспертное сообщество постоянно обращает внимание на то, что из внешнего долга республики ($2,18 млрд) почти половина приходится на долю КНР. Прямые китайские инвестиции в таджикскую экономику в 2015 году достигли $273 млн, это 58% от общей суммы. На прошедшем недавно саммите Шанхайской организации сотрудничества (ШОС) в Ташкенте было отмечено, что торговый оборот между Таджикистаном и Китаем в первом квартале 2016 года превысил $200 млн, и стороны планируют повысить этот показатель до $3 млрд в год уже к 2020-му.
Кроме экономического партнерства, между КНР и Таджикистаном усиливается сотрудничество и в гуманитарной сфере. Например, сейчас в Таджикистане порядка 3 тысяч студентов изучают китайский язык. В Центре Конфуция при университете в Душанбе, открытом в 2009 году в рамках соглашения ШОС, занимаются около 700 человек. Недавно в городе Бустоне Согдийской области открылся второй Институт Конфуция при Горно-металлургическом институте Таджикистана. Изучают китайский язык таджикские студенты и в городах КНР.
– По наблюдениям ряда экспертов, упор в обучении делается не на предоставление профессиональных навыков, а на изучение китайского языка и культуры, – говорит А. Захватов. – Если это действительно так, то можно сделать вывод, что готовить для Таджикистана квалифицированных таджикских специалистов китайцы не собираются – им нужны квалифицированные переводчики для китайских специалистов в будущих китайских проектах в Таджикистане.
Что-то похожее на территории Таджикистана уже происходило. В начале XX века сюда так же массово переезжало русскоязычное население, Москва финансировала строительство различных предприятий, местные учили русский язык и вникали в русскую культуру. Впрочем, эксперты говорят, что эти явления все же в корне отличаются друг от друга.
– Главное отличие в том, что, начиная с 20-х годов прошлого века, жить и работать в Таджикистан приезжали не только русские, – говорит А. Захватов. – Люди десятков национальностей вместе с гражданами Таджикистана сделали республику успешной индустриально-аграрной страной. Десятки тысяч семей стали интернациональными. Влияние этого интеллектуального и рабочего интернационала в Таджикистане ощущают до сих пор.
Кроме того, эксперты подчеркивают, что те, кто приезжал в Таджикистан из других регионов СССР в начале XX века, все-таки были согражданами для местных таджиков, цели у них были одинаковыми и понятны обеим сторонам. Какие цели у приезжих из Поднебесной, простые таджики до сих пор не совсем понимают. Экспертов их намерения пугают, а власти считают, что в нынешнем положении другого пути у Таджикистана просто нет.
