Чиновники-бизнесмены, закрытая информация о доходах. Почему коррупцию в Таджикистане никак не победить?

Госслужащим Таджикистана упростили регистрацию налоговых деклараций. В комитете считают это очередным шагом в борьбе против коррупции, но независимые эксперты называют меры правительства недостаточными и призывают к системным решениям, пишет Радио Озоди.

Процесс регистрации налоговых деклараций для таджикских госслужащих упрощается, сообщается на сайте Налогового комитета при правительстве Таджикистана. В тексте отмечается, что ведомство разработало и запустило компьютерную программу, для подачи электронной налоговой декларации с использованием интернета и услуги «Личный кабинет налогоплательщика», который размещен на официальном сайте Налогового комитета при правительстве Таджикистана. Согласно заявлению комитета, личный кабинет налогоплательщика позволяет предоставлять широкий спектр веб-услуг и связывает налоговую систему с другими системами на принципах электронного правительства.

Новую инициативу в ведомстве связывают с заявлением президента Эмомали Рахмона во время последнего послания в декабре 2019 года. Тогда глава государства заявил об опасности и пагубности последствия коррупции для системы государственного управления и имиджа страны за рубежом.

Между тем, в опубликованном 11 марта докладе Госдепартамента США коррупция и непотизм в Таджикистане упомянуты в качестве основных проблем.

За прошедшие годы руководство страны не раз объявляло коррупции открытую войну, но предпринятые меры практически не улучшили рейтинг республики. Независимые эксперты указывают на отсутствие системного подхода в антикоррупционной борьбе и внедрение декларации в качестве отдельной меры воспринимают скептически.

Закрытые декларации

«Практика предоставления налоговым органам деклараций о доходах и имуществе госслужащих в Таджикистане действует с 2004 года. Однако в отличие от других стран сведения о доходах и имуществе таджикских чиновников являются закрытыми, а это уже большой минус», – говорит экономический обозреватель Пайрав Чоршанбиев.

По его словам, упрощение, о котором говорится в заявлении налогового комитета, предполагает лишь сдачу деклараций в электронном виде вместо бумажной волокиты. Чиновники же, отмечает он, обычно скрывают коррупционные доходы, регистрируя такое имущество на родственников или доверенных лиц.

«Для более эффективного противодействия коррупции должны быть другие механизмы, к примеру, разведка финансового состояния чиновников, регулярная проверка доходов и имущества их родственников, в том числе не только на территории, где они работают, но и в регионах, то есть на их малой родине»,- предлагает Чоршанбиев.

Меры в теории и на практике

В настоящее время в республике действует стратегия по противодействию коррупции на 2014-2020 годы, нацеленная на снижение уровня коррупции, создание условий для развития экономики, развитие демократических ценностей и повышение уровня благосостояния граждан. Документ предполагает совершенствование государственного управления, механизма анализа рисков коррупции в разных отраслях, формирование электронного правительства, доступ к информации, вовлечение институтов гражданского общества и ряд других мер, которые по оценкам международных наблюдателей так и не были предприняты.

В опубликованном в 2017 году отчете OECD «Антикоррупционные реформы в Таджикистане» реализация стратегии была подвержена существенной критике. В частности, в документе указывается на слабую активность общественных комиссий, и проведение антикоррупционной политики. Эксперты также указали, что принятые законодательные меры по поводу декларирования имущества госслужащих и членов их семей коснулись лишь административных служащих, но не политических. Критике были подвергнуты также непрозрачная судебная власть, отсутствие полного доступа к информации, уголовное законодательство и много других составляющих стратегию по борьбе с коррупцией.

Специальный орган

По словам таджикского политолога Парвиза Муллоджанова, без применения комплексного подхода уровень коррупции в стране будет расти.

«Должна быть система общественного контроля, сильные неправительственные организации и независимые СМИ. У нас, к сожалению, ничего этого нет», – говорит эксперт. Антикоррупционный орган, полагает он, не должен дублировать функции следствия, а выполнять контроль и отчитываться не правительству, а парламенту. «Если этот орган будет частью исполнительной системы и силовых структур, то он не будет эффективно работать», – уверен политолог.

С 2006 года в Таджикистане по инициативе Эмомали Рахмона действует Агентство по государственному финансовому контролю и борьбе с коррупцией. Как сообщил глава ведомства Сулаймон Султозода на пресс-конференции в начале года, за 2019 год их ведомство провело 1,1 тыс аудитов и выявило ущерб на сумму около 70 млн. долларов. При этом, он отметил, что работники антикоррупционного ведомства не были уличены во взяточничестве.

Однако в 2017 году данное ведомство стало объектом большого скандала, когда около 17 сотрудников этого ведомства были арестованы за злоупотребление властью, а 40 – были задержаны по подозрению в причастности к коррупции. Тогда в доме начальника управления агентства Фируза Холмуродзода было обнаружено 1,2 млн долларов, 6 кг золота, а в его активе огромное количество недвижимого имущества на территории Таджикистана и за пределами страны. Еще большая сумма – 35 млн долларов была найдена в родительском доме замдиректора агентства Давлатбека Хайрзода, который был приговорен к 10,5 годам заключения, но в ноябре 2019 года вышел на свободу по амнистии.

Коррупционные схемы или благотворительность?

К деятельности антикоррупционного ведомства часто появляются вопросы у граждан в социальных сетях, когда тот или иной чиновник, которому согласно закону запрещается заниматься бизнесом, за свои средства воздвигает разные дорогостоящие объекты. Например, за 2018 год в эту категорию вошел целый ряд высокопоставленных чиновников: министр обороны Шерали Мирзо, экс-министр образования Нуриддин Саид, премьер-министр Кохир Расулзода и даже глава администрации президента Озода Рахмон.

Российский эксперт по авторитарным режимам Станислав Шкель говорит, что коррупция является неотъемлемой чертой авторитарных режимов, при котором правитель подкупает лояльность приближенных, предоставляя им выгоду. «А выгоды на государственной службе часто получают за счет коррупционной ренты. Это означает, что авторитарный лидер тоже становится зависимым от подчинённых. Чтобы сохранить эту лояльность, нужно иногда закрывать глаза на коррупционные практики», – отмечает Шкель. По его словам, коррупционные схемы также помогают авторитарному лидеру управлять элитой за счет компромата, и контролировать их деятельность.

В Индексе восприятия коррупции который ежегодно составляется международной правозащитной организацией Transparency International, в 2019 году Таджикистан занял 152-ое место из 180 стран и разделил эту позицию с Никарагуа, Мадагаскаром, Камеруном и Азербайджаном.